Дочь не дает общаться с внучкой

«После смерти дочери бывший зять не даёт нам видеться с внучкой»

Суд постановил разрешить воронежским пенсионерам общение с маленькой внучкой. Но по словам супругов Поляковых, зять игнорирует решение суда

Добавить в закладки

Удалить из закладок

Войдите, чтобы добавить в закладки

Читать все комментарии

Несчастье в семье 63-летней Лидии Ивановны и 66-летнего Вячеслава Михайловича Поляковых случилось в июне прошлого года. Их 29-летняя дочь внезапно умерла. Смерть девушки стала шоком для её родителей. Она выглядела вполне здоровой. И вдруг — сердечный приступ. В тот момент девушка была дома у своих родителей, где она после развода с мужем жила с маленькой дочкой Верой.

Вместо праздника — похороны

— Моя дочка не любила жаловаться, — рассказывает Лидия Ивановна. — А в последнее время сказала: «Мам, что-то сердце у меня колет». Я ей говорю, может, к врачу сходить провериться, она только махнула рукой. Но тут как-то совпало, что с больным сердцем я загремела в больницу. Дочка каждый день была со мной на связи. 22 июня у нас с мужем была годовщина свадьбы, и я планировала отпроситься на день из больницы домой, подготовиться. Доченька мне накануне, 21-го числа, позвонила и говорит: «Мамочка, ты не торопись, я сама всё приготовлю, отметим ваш с папой праздник». Это был последний раз, когда я слышала свою дочь…

Лидию Ивановну из больницы на следующий день должна была забирать одна дочь, Вячеслав Михайлович был в отъезде. В начале десятого утра Лидия Полякова стала звонить дочери, но трубку взяла внучка. Девочка сказала, что мама дома, но до сих пор спит. — Внучка говорит: «Бабушка, я маму бужу, но она не просыпается», — продолжает Лидия Ивановна. — Я сразу почувствовала неладное. Быстро собралась, приехала домой в начале одиннадцатого утра. Захожу в комнату, дочка лежит на диване на боку, поджав под себя руки. Я не успела… Девочка моя уже не дышала.

Женщина вызвала скорую помощь, полицию, а внучку сразу отвела к соседке. По её словам, Вера не совсем понимала, что произошло, поэтому вела себя спокойно.

«Зять занёс нас в чёрный список»

Спустя несколько дней после похорон отец Веры Андрей забрал дочь у бабушки с дедушкой. С тех пор прошло уже больше года. Внучку они видели всего один раз, да и то пообщаться практически не удалось.

— Бывший зять забирал Веру не один, он приехал к нам с сотрудниками полиции, — включается в беседу Вячеслав Михайлович. — Мы всё понимаем, отец имеет все права на ребёнка, но Верочка же прожила у нас три года, привыкла к нам, да и мы без неё не знаем, как жить. А у Андрея другая семья. Неужели нельзя было просто приехать, по-человечески поговорить и решить, как лучше поступить? Но он решил по-другому. Просто отнял у нас внучку, и всё.

Поляковы говорят, что в течение пяти месяцев они обивали пороги дома своего бывшего зятя, звонили ему, но всё безрезультатно.

— Он наши с мужем телефоны занёс в чёрный список, и дозвониться до него было невозможно. Сколько раз мы с дедом приезжали к Андрею домой, нам просто не открывали дверь. Нам хоть бы одним глазком посмотреть на нашу Верочку, ведь она же наша девочка, росла на наших глазах, — плачет женщина. — Отбирать её никто не собирается, мы просто хотим её хоть изредка видеть. Андрей должен понимать, что лишиться в один миг сразу двух родных людей — это очень тяжело. И с его стороны очень жестоко так с нами поступать.

Понимая, что зять настроен категорично, Лидия Полякова вынуждена была обратиться за помощью в суд и подала заявление с просьбой назначить время для свиданий с внучкой. Суд в декабре вынес решение, что бабушка с дедушкой имеют право два раза в месяц по субботам видеть девочку, а также на время летних каникул могут забрать её на весь июнь к себе домой. Но такое решение суда Андрей проигнорировал.

«С моей стороны никаких запретов нет»

Корреспонденты «МОЁ!» связались с отцом Веры.

— Я не запрещаю бывшей тёще и её мужу видеть Веру — пожалуйста, пусть приезжают два раза в месяц по субботам и гуляют с ней, — говорит Андрей. — Но они настаивают на том, чтобы Вера была у них в квартире, а я против. И уж тем более против того, чтобы дочка находилась у них целый месяц. Я не хочу, чтобы Вера вспоминала снова весь ужас, связанный со смертью её матери.

Мужчина рассказал нам, что о смерти бывшей супруги он узнал случайно от знакомых — уже после того, как прошли похороны. Отношения с прежней семьёй были натянутыми, после развода ему только через суд удалось добиться права видеть дочь.

— Веру если видел раза два-три в месяц, а бывало прихожу, а мне от ворот поворот, — рассказывает Андрей. — Когда узнал, что бывшая жена умерла, сразу решил, что дочь должна жить со мной. Но я знал, что если я приеду один, то забрать Веру не получится. Поэтому и пришёл с полицией. Дочка живёт с нами хорошо. Вместо того чтобы жаловаться, бывшая тёща для начала мне бы позвонила. А то первый звонок от неё мне поступил только спустя год после смерти моей бывшей супруги. Какой чёрный список?! Не вносил я их никуда.

Андрей не согласен с постановлением суда и решил его обжаловать. Мужчина хочет, чтобы встречи бабушки и дедушки с его дочерью проходили только в его присутствии. В свою очередь, Лидия Ивановна не раз обращалась к приставам с заявлением о том, что бывший зять не исполняет определённый судом порядок общения с внучкой, и судебные приставы взыскали с Андрея исполнительский сбор — 15 тысяч рублей. Очередной судебный процесс между бабушкой с дедушкой и их бывшим зятем назначен на конец октября.

maria_vlasova

Мария Власова.

Журнал о человеческом потенциале.

Дочь шантажирует внучкой.

Настоящая драма разворачивается в семье моей клиентки Эльвиры: её “бедная, несчастная и обиженная жизнью” лошадушка доченька резко окрысилась на мать, когда та попыталась перекрыть поток инвестиций, на котором держался их “крепкий” с Вовочкой брак. Эльвиру вы все прекрасно знаете, ведь она была героиней рубрики “ОПЛ” в июле. Прочитав комментарии, женщина поняла, что – цитирую – “сама себя сделала деревом, на которое все члены семьи присели и ноги свесили” и начала потихоньку скидывать выросшее и обнаглевшее чадо с её “мужем-болонкой” со своей уже немолодой и изрядно подуставшей шеи.

Выход из ситуации благодаря Вам был найден: с конца июля вместо переводов на карту дочки очередной сотни Эля просто привозила внучке еду, памперсы и одежду, так же оплачивала коммуналку за квартиру, подаренную Алине. И гордо говорила ошарашенным “деткам”:

– Все прочие расходы – пожалуйста, сами. Нужны Вовочке носки Кальцедониа? Пусть идёт и зарабатывает. Нужна Але тоналка “Бобби Браун”? Вперед, на подработку. Я устала, Мария. Я не железная. И только сейчас я поняла, насколько меня замотали. Не могу.

Знаете, я помню нашу с ней консультацию в сентябре, первую после публикации поста и моего отпуска: Эльвира пришла помолодевшей, похудевшей (ещё бы, начала скидывать такой груз с плеч!). Я возгордилась ею! Может же, мадам! Поживёт ещё для себя! Заслужила же.

– Как Алина отреагировала на то, что Вы перестали её содержать? – спросила тогда Элю я.

– Неоднозначно. В первый раз она решила, что я шучу и . демонстративно выставила пакет с едой для малышки за дверь, типа “заберите свои подачки и свой хавчик, мы и сами проживём”. Потом пакет, судя по всему, забрали всё-таки. Но на звонки они с Вовой либо не отвечали, либо отвечали холодно. У Вовы двадцать четвёртого день рождения был, так они даже не пригласили нас. В начале августа у неё закончилась косметика какая-то, она под предлогом “Мама, пошли вместе погуляем” заманила меня в косметический и там стрясла-таки десятку на крема. Ладно, думаю, пусть. И так в этом месяце я её не баловала. После нашей “прогулки” она решила, что всё стало как прежде и написала список того, что мы должны купить им в “Метро”: продукты на 12 тысяч и вина тысяч на 18. Я же, вспомнив Вас, снова сдержалась и привезла только продукты для внучки, игрушки, несколько пачек памперсом. Взрослым купила крупу и спагетти. Зятёк тогда сделал удивлённое выражение лица, а я просто сказала, что у меня кризис в бизнесе.

– Ну молодец, что я ещё могу сказать! Что Вы сейчас планируете делать?
– В отпуск полетим с мужем, пока доллар адекватный. В Доминикану хотим. Оказывается, если вторую семью не содержать, можно в отпуск летать гораздо чаще, – пошутила Эльвира.

И правда – улетели. Я тогда потёрла ручки, хотела поблагодарить всех комментаторов за помощь, но . не успела. В конце октября Эльвира пришла на консультацию заплаканная, с отёкшими глазами и трясущимися от переизбытка корвалола руками:

– Мне, – говорит, – с внучкой видеться запретили. Когда мы с мужем прилетели из Доминиканы, меня назвали “последней свиньёй, которая разъезжает по люксовым отелям, когда дети с голоду пухнут”. Мои памперсы для внучки полетели с третьего этажа вместе с пюре, медведя немецкого вышвырнули на помойку, а на именины к внучке меня просто не пустили. Полчаса простояла в подъезде, потом дочь сжалилась, впустила. Говорит, что я рушу их брак. Что Вовочка ходит грустный, злой, хмурый, хамит постоянно, задерживается. Говорит, что я лишаю свою собственную внучку отца и нормального питания, а, значит, я враг для неё, и мне с ней видеться никак нельзя. Так и не пустила в тот день. И сейчас не пускает. И говорит, что они вместе будут голодать, но жить на мои “подачки” больше не будут. Знаете, Мария, я в тот день чуть в аварию не попала. Села за руль, еду, на глазах слёзы. Вырулила на встречку нечаянно, если бы мне сзади мужчина истошно сигналить бы не начал, столкнулась бы с битком набитой “Газелью”. Притормозила я тогда на обочине, сижу в салоне, плачу. Мужчина (тот, что сзади ехал) остановился, сначала выругался, потом хотел вызвать “Скорую”, но я его просто попросила мужу позвонить, он меня и забрал через минут десять.

– А дочка у Вас сообразительная, – отвечаю я, не скрывая восхищения.
– Почему?
– Нашла Ваше новое больное место. Двадцать пять лет “бедной и обделенной” считалась она, ей это очень нравилось и она старалась стрясти с Вас за это материальную компенсацию, теперь же “обделённой” сделала свою же собственную дочь, которой прикрывается как щитом. Скажите, если честно, сколько Вам обходилось содержание внучки?
– Да недорого, тысяч пятнадцать на всё про всё, но я не экономила: покупала хорошие игрушки, хорошее пюре немецкое, памперсы, опять-таки, самые дорогие. Ребёнок – не такое дорогое удовольствие. С коммуналкой и крупами тратила чуть больше двадцати.

– Сколько получает Ваш зять?
– Он не работает.
– А откуда тогда деньги? Вы же говорили, что дочь в декрете.
– Дочь сейчас удалённо, по интернету, работает, получает где-то тридцать.
– Вопрос про то, кто рушит брак, задавать стоит? – удивлённо спрашиваю я. – Или Вы и дальше предпочтете считать себя виноватой? Ваши двадцать, тридцать Вашей дочки и минимум двадцать, которые мог бы получать Вовочка, если бы соизволил поднять попу с дивана. В итоге, получилось бы семьдесят. На эти деньги люди ипотеку берут, а им даже и с квартирным вопросом париться не нужно: всё Вы решили в своё время, отписал Але недвижимость. Живи, радуйся, покупай носочки Кальцедониа и винцо раз в недельку. А можно было бы вторую квартиру в ипотеку взять – и сдавать её, через пять лет – чистая прибыль пойдёт.

– То есть, поддаваться на её угрозы не стоит?
– Я не могу Вам советовать ничего.
– Не стоит. Я и сама это понимаю. Спасибо, Маша.

Тогда я её “выходила”, можно сказать.

Дала несколько упражнений для повышения самооценки, сделала успокаивающую аромакомпозицию и отпустила. Эльвира за этот месяц ободрилась, пришла в себя, вернулась к работе. Но проблема никуда не делась: дочь по-прежнему требует деньги в обмен на возможность общаться с внучкой. Брак Алиночки трещит по швам, голое рожавшее тельце Вовочку возбуждать перестало, о чём он прямо жене и сказал. Забыв лишь добавить, что возбуждать оно его перестало не после родов, а после прекращения стимулирующей эрекцию спонсорской помощи свекрови. Алечка же, устав три месяца “пахать” за тридцать тысяч, в оскорблениях матери все грани перешла: когда Эльвира показала мне несколько смс, я сначала подумала, что писала их не любимая дочурка, а коллектор из 90-х.

Очередной вопрос вам: что делать Эльвире, которая мучается без внучки? Платить дочери и её мужу-альфонсу? Или взять волю в кулак и ждать, пока брак дочурки дойдёт до логического финала, и, возможно, тогда попытаться наладить с неё отношения? И, самое главное, что делать после развода, если дочь так и не захочет понять, почему от неё ушёл Вовочка? Что делать, если дочь обвинит мать в том, что это она разрушила семью и продолжит настраивать уже своего ребёнка против бабушки, которая хотела обеспечить ляльку лучшими памперсами на свете? Вариант “послать всех к черту” не рассматривается. Нужно подход искать, это родня всё-таки.

PS. Письмо Эльвиры в рубрику “от первого лица”: тыц. Как и в прошлый раз, женщина будет читать ваши комментарии.